Для подавляющего большинства россиян, когда-либо слышавших о Вагнере, шокирующим откровением будет узнать, что это великий немецкий композитор. В России Вагнер — это о другом. О чем именно? — в этом как раз и хотела разобраться съемочная группа, расстрелянная в ЦАР на дороге, которая очевидно не вела к Храму. Сегодня дискуссию о том, для чего журналисты приехали в Африку, во многих случаях подменяется дискуссией о том, кто и зачем их туда послал. Однако лучшей памятью об Орхане Джемале, Кирилле Радченко и Александре Расторгуеве, возможно, было бы решение не отклоняться от выбранного ими маршрута и все-таки выяснить, наконец, что такое «ЧВК по-русски» и что не так с «музыкой Вагнера»?
Хорошая партитура
Как ни странно это звучит, в самой идее ЧВК нет ничего плохого. Сегодня все вдруг ополчились на ЧВК. Для среднестатистического обывателя «Республики МКАД» частная военная компания — пугающее сборище вооруженных агрессивных «ватников», слоняющихся по миру то ли от скуки, то ли в погоне за «длинным рублем». Между тем, для всех тех, кто не является убежденным пацифистом (у них особый взгляд на предмет), в идее частной военной компании нет ничего противоестественного. Они имеют такое же право на существование, как и частные космические компании, и осмелюсь предположить, за ними будущее; они, если хотите, прообраз «армии будущего».
Мир по-прежнему остается несовершенным, и в нем совсем мало мира. Государства, корпорации и частные лица, как и тысячи лет назад, продолжают разрешать конфликты с оружием в руках. Это неприятная реальность, но она «дана нам в ощущениях», как сказал бы один известный практик революционных войн прошлого столетия. По мере того, как военное ремесло будет становиться все более технологичным, армии всех развитых стран будут становиться более профессиональными и привлекать все большее количество сторонних «гражданских» организаций на «аутсорсинге» для выполнения своих специфических задач, будь то обслуживание сложной техники, финансовая разведка или обычная разведка в местах, похожих на ЦАР. Это тренд, которого не избежать, — гибридные войны будут вестись гибридными армиями. В этом смысле в России не только не происходит ничего такого, чего не было бы в других местах, но Россия даже сильно отстает от других стран по темпам передачи военных функций «потусторонним» силам.
Есть у медали «ЧВК», конечно, и оборотная сторона. Слухи о том, что Геракл вычистил все Авгиевы конюшни, оказались сильно преувеличены. В мире еще достаточно грязной работы, которую государство делать либо не хочет, либо не умеет. Нет ничего нового в том, что эту работу оно поручает выполнить тем, кто с удовольствием или за неимением других способов выживания готов за нее взяться за приемлемое вознаграждение. Частные военные компании работают по всему миру. Более того, они существуют в рыночной среде, где есть спрос, предложение и, соответственно, конкуренция. В силу самых разных исторических, культурных, психологических и, конечно, экономических обстоятельств на этом перспективном рынке Россия выглядит весьма конкурентоспособной. К сожалению, гораздо более конкурентоспособной, чем на рынке космических технологий. Рисковать жизнью — это «наша профессия».
Нет причин, по которым в России не должны развиваться ЧВК, и проблема вообще не в том, что они вдруг здесь появились. Сами по себе ЧВК — это инструмент, и все зависит от того, в чьих руках он находится и с какой целью применяется. Скальпель в руках у хирурга может спасти жизнь, хотя он и делает больно. Этот же скальпель, оказавшись в руках «пацана» из подворотни, становится орудием грязного убийства. Вопросы не к партитуре Вагнера, а к оркестру, который играет эту музыку.
Плохой оркестр
Мне уже приходилось писать о том, что ЧВК в России — это не частные, не военные и даже совсем не компании. Устройство русских ЧВК больше всего похоже на фиктивный механизм, используемый в теневом бизнесе для отмывания денег. Впрочем, аналогия не случайна — они и являются отчасти таким механизмом. Но в принципе они созданы для отмывания кое-чего другого — криминальных функций и наклонностей современного российского государства. Это не реальный аутсорсинг, а конспиративная фикция, с помощью которой российские спецслужбы прикрывают наиболее уязвимые места своей биографии.
Самое главное и одновременно самое смешное, что нужно знать о российских ЧВК, — это то, что они находятся вне закона. И совсем не в том смысле, что правительство и парламент никак не разродятся законом о частных военных компаниях, а потому, что по российскому уголовному кодексу наемничество, то есть создание частных воинских подразделений и участие в них, являются тяжким преступлением. Таким образом, все те, кто создают формирования для ведения боевых действий в горячих точках и кто подписывает с этими формированиями контракты, по российскому закону априори являются преступниками, каждого из которых ждет срок.
Естественно, что, если статьи в уголовном кодексе «зажигаются», то это кому-нибудь нужно. И если власть держит огромную армию на нелегальном положении, то она преследует какие-то цели. Предположу, что армия остается нелегальной так долго исключительно потому, что цели, для которых она создана, являются нелегитимными. Это преступный инструмент для совершения преступлений. Любая легализация ЧВК, которая сделает их существование и деятельность более прозрачными, затруднит их применение в тех сомнительных операциях, ради которых, собственно, этот инструмент был изобретен в России в самом начале второй «крымской войны». И именно поэтому власть будет тянуть с легализацией ЧВК сколько сможет. Ей нужны не военные профессионалы, а легко управляемые «беспредельщики», способные не задумываясь исполнить любой преступный приказ.
ЧВК по-русски — это аналог латиноамериканских «эскадронов смерти», страшного орудия для систематических внеправовых и внесудебных расправ над противниками режима. Но, как это часто случалось в России и прежде, импортированная в Россию идея применяется здесь с размахом и амбицией, немыслимыми в стране происхождения. Русские «эскадроны смерти» стали средством «глобального сдерживания» предполагаемого стратегического противника и расползаются буквально по всему миру. Сегодня ЧВК представлены преимущественно на «внешних фронтах» режима. Но не исключено их появление в будущем и на «внутреннем фронте» в качестве подразделений каких-нибудь «частных внутренних войск».
Таинственный режиссер
Конечно, это не тот театр, о котором мечтал Вагнер. Впрочем, как интернет сам по себе нейтрален и не является ни плохим, ни хорошим, так и частные военные компании сами по себе не являются преступными организациями. Они становятся ими, когда начинают обслуживать интересы преступных кланов, становясь пазлом в общей картине глобального государственно-криминального партнерства. Орхан Джемаль и его товарищи не были пацифистами и хорошо знали, как сложно устроен этот мир. Менее всего их интересовал феномен ЧВК, они искали постановщика этого спектакля, пытались нащупать ту таинственную нить, которая связывает «музыку Вагнера», «бандитский Петербург» и «башни Кремля» в единую сеть. За это и поплатились.
Вопрос, который сегодня буквально витает в воздухе, — был ли оправдан такой риск, когда ради расследования на кон была поставлена сама жизнь? Этот вопрос является бессмысленным для тех, кто живет в рамках парадигмы, что не существует таких целей, ради которых имеет смысл рисковать жизнью. Спорить с такой точкой зрения я бы не стал — она имеет право на существование и, в конце концов, каждый сам делает свой выбор. Но при этом надо отдавать себе отчет в том, что погибшие журналисты жили в совершенно другой парадигме, и в ней этот риск, безусловно, был оправдан.
Из всех злокачественных новообразований, которыми метастазирует сегодня зашедшая в исторический тупик русская власть, «бригады Вагнера» являются одними из самых токсичных и опасных. Понять — значит обезвредить. У погибших в ЦАР была достойная цель, ради которой имело смысл рисковать. Поэтому, какие бы сомнения ни возникали сегодня у множества компетентных и не очень в теме безопасности людей, нельзя поддаваться эмоциям и позволить «заинтересованным лицам» перевести стрелки общественного внимания с вопроса о заказчиках убийства на вопрос о заказчиках расследования.
No comments:
Post a Comment