Экономисты призывают сменить систему мышления, господствующую над жизнями людей последние 25 лет
Почему множество людей – бедные? Критики неолиберализма дают развернутый ответ на этот вопрос, обвиняя современную идеологию в финансовых кризисах, офшоризации доходов, упадке медицины и образования, а также в возникновении культа злобы, розни и ненависти.
Во времена СССР каждый советский человек слышал о коммунизме и имел представление об этой вере в возможность построения лучшего и справедливого общества. Название нынешней идеологии, доминирующей в сознании людей, может вогнать собеседников в ступор. Спросите о том, что такое неолиберализм, и увидите недоумевающие лица. Даже если кто-то слышал этот термин, вряд ли он сможет объяснить его значение.
«Анонимность нынешней идеологии – это одновременно и следствие, и причина ее силы. Неолиберализм стал настолько всепроникающим, что мы редко даже признаем его своей идеологией. Но мы можем обнаружить, что соглашаемся с постулатами этого утопического верования поколения людей, родившихся после 1981 года. Мы принимаем как факт, что в экономике есть нейтральная сила – некий закон биологической жизни, вроде теории эволюции Дарвина. Однако это мировоззрение внедрялось осознанно для того, чтобы переформатировать человеческие жизни и переместить рычаги власти. Философия неолиберализма продвигалась слаженно работающей сетью теоретиков и активистов, вооруженных четким планом действий», – пишет экологический активист, основатель организации «Земля принадлежит нам» Джордж Монбио.
«Невидимая рука» и «Всевидящее око»
Неолиберализм – это идея необходимости распространения свободного рынка и неограниченной конкуренции как экстенсивно – в глобальном масштабе, так и интенсивно – на все сферы жизни общества. С начала 1990-х годов правительства богатейших стран вместе с влиятельными международными организациями, такими как Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк, активно распространяли веру в то, что глобализация, свободная торговля, открытые рынки, приватизация, дерегуляция и сокращение правительственных расходов с целью повышения роли частного сектора – лучший способ ускорения роста экономики и общего благосостояния.
Свободный рынок в философии неолиберализма выступает Богом, «невидимая рука» которого справедливо раздает блага, заботясь о том, чтобы каждый получил по заслугам. Кто способен и эффективен – тот одаривается сполна, а кто производит мало – тому и воздается соответственно. Адепты этой идеологии возводят неравенство в ранг высшей добродетели, стимулирующей бедных гнаться за богатыми и повышать свою продуктивность, внося лепту в обогащение и развитие всего социума.
«Да здравствует либерализация движения капитала!», – провозглашал МВФ, советуя государствам убрать ограничения на финансовые потоки между странами, чтобы ускорить экономический рост. «В офшорах нет ничего плохого», – примерно в такой форме эту идею донесли до рядового гражданина, и он уже с гордостью воспринимает тот факт, что его предприятие ускоряет свое развитие путем «оптимизации доходов» на Кипре или Виргинских островах.
«Страна должна нести финансовую ответственность и не расходовать больше, чем зарабатывает!», – бранят Грецию ее богатые соседи по Евросоюзу, и мы соглашаемся с разумностью этих доводов. Ведь это неправильно, что беспечные греки живут не по средствам. А значит, их правительству следует «затянуть пояса» – следить за бюджетным дефицитом, повышать налоги, сокращать расходы. И в дальнейшем займы грекам нужно выдавать под более высокие проценты, чем добропорядочным экономным странам, чтобы им неповадно было наращивать и без того огромную гору долгов.
Соглашаясь со справедливостью претензий к Греции, мы волей-неволей примеряем и на себя «смирительную рубашку» жизни по средствам. Не хватает денег на квартиру? Значит, нужно снимать жилье, платить арендную плату и продуктивнее работать. Правительство взвинчивает тарифы на газ и электроэнергию? Что же поделать – этого требует МВФ, цены должны быть рыночными, а не искусственными. Проценты по кредитам достигают трехзначных цифр? Это потому что одалживать бедным рискованно, и они должны компенсировать эти риски.
В мире свободной конкуренции, каким его воспринимают неолибералисты, бедных считают неудачниками. Отстающие тоже считают себя лузерами и обвиняют в своих бедах самих себя, даже если рамки их возможностей искусственно ограничены. Если человек не трудоустроен – это потому, что он «не пробивной» и безынициативный, а не потому, что рабочих мест с достойной оплатой и условиями труда слишком мало. Если для заемщика оказался непосильным жилищный кредит, это из-за его непредприимчивости, а не из-за раздутых цен на жилье и драконовских процентных ставок.
Богатые, в свою очередь, убеждают себя в том, что их богатство приобретено справедливо, забывая о полученном наследстве, связях или иных преимуществах своего положения. «Ведь ничего не мешало другим скупать активы, когда была возможность», – убеждают себя капиталисты, разбогатевшие во время хаотичной приватизации.
Обратная тяга
Публичное осуждение неолиберализма стартовало после международного финансового кризиса 2008 года, произошедшего из-за чрезмерной свободы финансовых рынков и недостаточного контроля над крупными банками. В 2016 году число критиков системы резко возросло, так как неолиберализм считают виновником «Брэкзита» и политического взлета Дональда Трампа.
Британцами, проголосовавшими за выход из Евросоюза, и американцами, воспринявшими «на ура» предложение Трампа о возведении стены на границе с Мексикой, двигают схожие эмоции – ощущения утраты и незащищенности. У внушительного и все возрастающего числа избирателей не получается преуспеть в условиях нынешней глобальной экономики. Покупательная способность этих людей стагнирует и нередко падает, а правительства делают слишком мало, чтобы помочь им адаптироваться. Людей, считающих себя несостоявшимися, одолевает подавленность, неуверенность в завтрашнем дне и обозленность на правительство.
Сомнения в неолиберализме недавно опубликовал на своем официальном сайте даже Международный валютный фонд, считающийся одним из главных архитекторов данной идеологии. Это равносильно тому, как если бы боевики ИГИЛ заявили, что усомнились в целесообразности терактов.
Экономисты МВФ – института, навязывающего странам меры жесткой экономии – отметили, что политика «затягивания поясов» создает на рынке нехватку денег. А это позволяет богатым государствам повышать процентные ставки и выкачивать больше денег из бедных.
Также эксперты МВФ признали, что свободное движение капиталов не вносит ощутимого вклада в экономический рост, но служит причиной нестабильности и финансовых кризисов. С 1980 года в мире было зафиксировано 150 масштабных денежных перетоков, 30 из них обернулись кризисами. Многие из этих кризисов привели к серьезным и продолжительным экономическим спадам.
«Вместо того чтобы обеспечивать стимулы для роста, неолиберальная политика иногда еще более усиливает социальное неравенство, угрожая стабильному развитию. Некоторые аспекты неолиберализма нуждаются в переосмыслении. Кризисы говорят нам, что способ нашего мышления может не быть правильным», – делает вывод экономист МВФ Джонатан Остри.
Восстание «лузеров»
В прошлом месяце нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц объявил, что неолиберализм умер, подобно коммунизму. По его мнению, как в развитых, так и в развивающихся странах люди поняли, что эта идеология плоха. Однако из-за отсутствия новой идеологии, которая могла бы его заменить, неолиберализм как зомби продолжает свой путь, и в таком состоянии представляет угрозу общественной безопасности.
В статье «Месть низших классов и возникновение фашизма в США» публицист Крис Хэджес утверждает, что десятки миллионов американцев, преимущественно из числа белых низкооплачиваемых работников, разъярены тем положением, в котором оказались они, их семьи и их сообщества. Эти граждане США готовы восстать против неолиберальной системы, которую им упорно навязывает политическая элита, действующая в интересах корпораций и корпоративных боссов.
«Американский фашизм захватывает белых представителей низших классов. Базу фашистских движений составляют не политически активные, а политически пассивные – лузеры, которые считают, и зачастую справедливо, что их голос ничего не значит, и они не могут повлиять на политику», – предупреждает Крис Хэджес.
Переживания о бессилии перед правящей элитой погружает людей в «аномию» – состояние отчуждения от общества. В этом нравственно-психическом состоянии индивидуумы впадают в апатию, теряют интерес к работе и становятся более восприимчивыми к лозунгам, символам, сенсациям. Попавшиеся в ловушку аномии люди легко поддаются пропаганде и склонны вливаться в агрессивные массы, движимые гневом и злобой. Психологи отмечают, что главная характеристика человека, оказывающегося частью толпы, – не брутальность или глупость, а его изоляция и нехватка нормальных социальных отношений.
Наблюдения Криса Хэджеса за американским обществом неутешительны: «Коллапс неолиберализма порождает у людей стремление получить разновидность свободы – свободу ненавидеть. Они жаждут свободы использовать слова «нигер», «жид», «гомик». Они хотят свободу [в возможности] идеализировать насилие и культ оружия. Они хотят свободу иметь врагов, и физически атаковать мусульман, незаконных мигрантов, афроамериканцев, гомосексуалистов и любого, кто посмеет критиковать их фашистские наклонности».
No comments:
Post a Comment