Чего хочет Путин?

Патрик Мартен-Женье (Patrick Martin-Genier)

Международное сообщество легко застать врасплох во время летнего затишья. После развертывания российской системы ПРО на украинской территории и усиления напряженности между двумя странами вокруг Донбасса, вновь встает вопрос о том, чего добивается Владимир Путин. 

Территориальная экспансия? 

Владимир Путин, чья страна серьезно пострадала от введенных в том числе и Европейским Союзом санкций, сейчас действует на всех фронтах и прежде всего в Сирии. Там он утверждает, что ведет борьбу с ДАИШ, но на самом деле поддерживает Башара Асада. 

Упоминаются всевозможные гипотезы за исключением разве что агрессивных силовых шагов, которые бы поставили Путина в неудобное положение по отношению к Европейскому Союзу и США. Недавно российский лидер пошел на сближение с Турцией и с большой помпой принял Эрдогана в Санкт-Петербурге, чтобы закопать топор войны (начало конфликту положила гибель российского летчика в ноябре прошлого года). 

Такое примирение было нужно Эрдогану и Путину для восстановления торгово-экономических связей: они ощутимо провисли после этого инцидента, о котором, тем не менее, быстро забыли из-за кремлевской реальной политики. 

Незаконное присоединение Крыма к России

Владимир Путин хочет сохранить стратегические позиции, в частности в важнейшей для России части континента. То же самое касается и Украины, Путин не спешит признавать легитимность президента Петра Порошенко. Крым же был аннексирован Россией с явным нарушением международного права. В марте 2014 года Генеральная ассамблея ООН признала недействительным референдум на полуострове, который организовали российские власти.

Именно такую позицию сегодня по-прежнему занимают Европейский Союз, ООН и международное сообщество, хотя Совбез ООН не стал осуждать территориальную агрессию России… из-за российского вето. 

Прискорбный инцидент с гастролями французских парламентариев 31 июля, которые спонсировал Российский фонд мира, никак не изменит факта нарушения международного права. Печально, что депутаты и сенаторы посчитали правильным пойти против официальной политики Франции, а также заявили о российской принадлежности Крыма и необходимости «перейти к другим вопросам». 

Как бы то ни было, ООН не стала перечеркивать перспективу политического решения, как раз наоборот. В резолюции осторожно утверждается, что конфликт должен быть урегулирован мирным путем, что сторонам следует наладить политический диалог и дать шанс международным переговорам. 

Политическое и демократическое решение

Хотя подавляющее большинство населения Крыма говорит по-русски, а требование независимости опирается на право народов на самоопределение, все это все равно может быть лишь результатом демократического процесса с проведением референдума под контролем международных наблюдателей, прежде всего ООН и ОБСЕ. Кроме того, право на самоопределение может подразумевать формирование новой страны, независимой как от Украины, так и от России…

В настоящий момент Крым все еще остается регионом Украины и должен им остаться. Применение силы не может быть долгосрочным политическим шагом, так как нарушает основополагающие политические принципы ООН. 

Для лучшего понимания Путина (некоторые психиатры провели его дистанционное «обследование» и пришли к выводу, что он не всегда вел себя нормально) стоит принять во внимание два фактора. Во-первых, это выходец из КГБ, поэтому он постоянно хитрит и пытается выстраивать отношения на силе. Во-вторых, в соответствии с его доктриной, соседние с Россией страны должны остаться под его контролем.

Таки образом, его отношения с главами государств и правительств не играют особой роли. Дипломат из посольства Германии рассказывает, что во время официального визита во Францию канцлерин Ангела Меркель остановила свой двигавшийся по Парижу кортеж, чтобы по-русски поговорить с Владимиром Путиным. Ее особые отношения с ним облегчили урегулирование разногласий с Европой. Однако не стоит заблуждаться. Подобные отношения иллюзорны, потому что единственная задача Путина — отстаивать интересы страны. К тому же, не исключено, что с сентября 2017 года Меркель уже не будет руководить страной. 

То, что верно для Украины, верно и для Донбасса с его сепаратистскими Донецкой и Луганской народными республиками. Путин стремится укрепить влияние в регионе и не позволит им уйти с российской орбиты. Кроме того, его бросает из стороны в сторону по Минским соглашениям 2015 года, которые открыли перспективу мирного урегулирования конфликта. 

США как часть мирного процесса?

Здесь оружие опять-таки значит больше, чем политический диалог. Путин дал понять, что запланированная в ходе сентябрьского саммита G20 встреча «нормандской четверки» (он сам, Порошенко, Меркель, Олланд) теперь не имеет смысла. Это, кстати, говорит о том, что отношения Путина и Меркель уже не те, что раньше.

Вообще, если не приписывать двум нашим странам больше влияния, чем у них есть на самом деле, «нормандская четверка» больше не кажется подходящим форматом для решения вопроса. К нему необходимо подключить Барака Обаму и представителя ООН.

С Путиным (он готовится к сентябрьским парламентским выборам и собственному переизбранию в 2018 году) возможно все. Причем он пользуется поддержкой населения. Поэтому нужно не снижать бдительности и обеспечить защиту территориальной целостности Украины, пока не будет достигнуто мирное и демократическое решение, уважающее суверенитет страны. Путин прав: время играет на него. В 2017 году Ангелы Меркель и Франсуа Олланда, возможно, уже не будет у руля. Обама же уже стал частью истории…

Оригинал публикации: Que veut Vladimir Poutine?